Фонд BySol, который занимается помощью белорусским политзаключенным, вечером 22 июля объявил об эвакуации из Беларуси Никиты Лосика. Двумя неделями ранее, 8 июля, его приговорили к трем годам "домашней химии" (ограничение свободы с принудительным трудом, но без тюремного заключения) по делу проекта "Беларусский гаюн" – он собирает фото и видеодоказательства пребывания российских войск в Беларуси и помощи Беларуси России в войне с Украиной.
Никита – младший брат белорусского политзаключенного Игоря Лосика, журналиста Радио Свобода. Он уже пять лет находится в заключении в крайне жестких условиях: как и в случае многих других белорусских политзаключенных, у его родных нет с ним связи.
Никита сейчас находится в безопасности в одной из европейских стран. В интервью белоруской службе Радио Свобода он рассказал, почему отправил "Белорусскому гаюну" фотографию российской военной техники, и что и стало причиной его преследования.
*****
25-летний Никита Лосик работал инженером-программистом на приборостроительном заводе в Орше. Он родом из Барановичей, окончил школу с высоким баллом – 9,3. Лосик говорит, что после школы хотел поступать в Белорусский государственный технический университет в Минске, но потом передумал и поступил в Барановичский государственный университет в родном городе – на инженерный факультет по специальности "Информационные системы и технологии". Учился на бюджетном отделении, поэтому по окончании вуза по распределению поехал работать в Оршу. Работа и коллектив ему понравились, так что, отработав положенные два два года, Никита остался работать на заводе.
По словам Никиты, однажды в начале февраля 2023 года он шел с работы (завод находится рядом с железной дорогой) и увидел на путях эшелон с российской военной техникой. Россия регулярно использовала белорусские железные дороги для подвоза техники и боеприпасов к местам боев в Украине.
"Во всех официальных новостях и СМИ нам говорят, что Беларусь не участвует в военных действиях, что Беларусь – мирная страна. Нас с детства воспитывали, что война – это ужасно, "лишь бы не было войны". А тут везут российскую технику на войну по нашей белорусской территории!" – объясняет свой поступок Никита.
"Меня это очень разозлило и возмутило – везут прямо в открытую, не ночью, а средь бела дня, целый эшелон танков, зенитных орудий с буквами Z и V (кодовые обозначения, ставшие символами российской агрессии против Украины – ред.), в вагонах с аббревиатурой РЖД ("Российские железные дороги" – РС) – российские военные. Ну, я сделал несколько снимков и отправил в "Беларускі Гаюн", – рассказывает он.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: "У российской армии репутации давно нет". Глава "Беларускага Гаюна" Антон Мотолько – о поиске мародеров из войск РФ и "рельсовой войне""Беларускі Гаюн" – независимый мониторинговый проект, который еще до войны начал отслеживать передвижения российских и белорусских войск на территории Беларуси. Телеграм-канал оперативно анализировал данные, которые анонимно присылали белорусы, живущие в разных частях страны. Именно этот проект" опубликовал персональные данные военнослужащих армии России, которые отправляли крупногабаритные посылки из офиса курьерской службы СДЭК в белорусском Мозыре в различные города России, а также видео того, как это происходило. В этих посылках были вещи из ограбленных домов украинцев в городах, которые находились под российской оккупацией:
В феврале 2025 года "Беларускі Гаюн" объявил о прекращении работы – после того, как чат-бот телеграм-канала проекта были взломаны и в руки белорусских спецслужб попали данные тех, кто отправлял фото и видео. По делу "Беларуского гаюна" в Беларуси были осуждены десятки человек. Основателя проекта Антона Мотолько заочно приговорили к 20 годам лишения свободы по обвинению в госизмене и заговоре с целью захвата власти
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ:
В Беларуси учительницу приговорили к четырем годам колонии за отправку телеграм-каналу "Беларускі Гаюн" видео с военной техникой РФ В Могилеве директора рекламной фирмы приговорили к четырем годам лишения свободы по делу "Беларускага Гаюна""Вясна": в Беларуси в рамках дела о передаче информации "Беларускаму Гаюну" задержали не менее 20 человекЗа Никитой Лосиком белорусские силовики пришли спустя более чем два года после того, как он отправил фотографию в проект. 9 апреля 2025 года, в 6 утра, кто-то очень громко начал барабанить в дверь общежития, где жил молодой человек. Никита говорит, что подумал, что какой-то пьяный сосед забыл ключи.
Сосед, живший в одной комнате с Никитой, пошёл открывать: на пороге стояли восемь силовиков в полной боевой выкладке, с автоматами. Они ворвались в комнату. Соседа и самого Никиту сразу же положили лицом вниз на пол.
Никита говорит, что сначала подумал, что силовики ищут какого-то преступника. Но единственный милиционер, который был без маски, показал ему его переписку с "Белорусским гаюном".
"Эта переписка была в феврале 2023 года. Я её давно удалил – не понимаю, откуда она была у силовиков", – рассказывает Лосик.
"Сначала я всё отрицал – говорил, что не знаю, что это такое. Мне велели собраться, отвели к микроавтобусу, который стоял возле общежития, поставили на колени и надели наручники, – вспоминает он. – Пока я ждал, в комнате провели обыск и нашли старый телефон, с которого я это сделал (отправил фото). Меня отвезли в Витебск".
"По дороге угрожали: "Хочешь к брату в соседнюю камеру?" Я пошутил: "Хорошо бы с ним связаться, мы давно не виделись". Шутку они не оценили", – вспоминает Никита день задержания.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: Белорусский госканал показал пропагандистский фильм с заключенным журналистом Игорем ЛосикомНикиту Лосика привезли к следователю, адвокат уже был там, вспоминает он. Сняли отпечатки пальцев. Адвокат посоветовала парню ни в чём не признаваться и не комментировать ситуацию, пока она не ознакомится с делом. На первом допросе, вспоминает Никита, его расспрашивали о работе, о соседях по общежитию, коллегах.
Затем охранники отвезли Никиту в изолятор временного содержания.
"Условия в ИВС суровые, как в 2020 году (во время подавления массовых протестов против фальсификации итогов президентских выборов – ред.). "Политических" постоянно держат в наручниках, меняют камеры, матрасов и белья не дают, спишь на голом металлическом каркасе или на полу, – рассказывает Никита. – Свет не выключают на ночь, проверяют 2-3 раза за ночь. Сотрудники устраивают провокации, запугивают других заключённых, чтобы те ничем не делились с "политическими". Короче говоря, условия содержания ужасные".
"Меня, правда, не били. Только оскорбляли", – замечает он.
Никита провёл в ИВС трое суток. Затем к нему пришли сотрудники КГБ, которые, как показалось Никите, не нашли ни в его телефоне, ни в компьютере ничего, кроме одного хэштега в Instagram "Нет войне" и старого статуса "ВКонтакте" с бело-красно-белым и украинским флагами. За них на него потом завели еще и административное дело: вся бело-красно-белая символика в Беларуси признана "экстремисткой".
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: В Беларуси жительницу Новополоцка оштрафовали за фотографию белой собаки в красном комбинезоне"Сотрудники КГБ начали провокационные разговоры: "А если бы победила Тихановская, было бы лучше?“ Я на такие разговоры не поддавался, – рассказывает Никита. – Опер мне ещё говорил: "Ты думаешь, эта сказка, что ты ничего не сделал, тебя спасёт? Ты хотел разрушить страну, ты хотел, чтобы у нас тоже была война?“ Не знаю, верил ли он сам в это, но говорил он убедительно".
Лосик утверждает, что и в Витебском ИВС, и в СИЗО, где он сидел, было много политзаключённых. Администрация старалась, чтобы они как можно меньше общались между собой, но полностью разделить их не удавалось: в итоге в каждой камере сидело по 2-3 человека, арестованных "за политику".
Также, по словам Никиты, только в Витебском СИЗО содержалось несколько десятков задержанных по делу "Белорусского гаюна". Также там были задержанные за пожертвования белорусским политзаключенным, а также те, кого задержали за комментарии в соцсетях.
Никита рассказывает, что последние полтора месяца он находился в тюрьме без единого допроса или следственных действий. Лишь в конце мая начал знакомиться со своим делом, которое состояло из четырех томов. Оказалось, что ему было предъявлено обвинение только по части 1 статьи 361-4 ("пропаганда экстремистской деятельности"). Прокурор рассмотрел дело довольно оперативно – в течение трех дней и исключил из обвинения "отягчающие обстоятельства", такие, как "возбуждение вражды".
Лосик рассказывает, что в его деле было полно описаний соцсетей и групп. "Следователи откуда-то откопали“ подписки на телеграм-каналы, которые я даже не смотрел. Или на которые когда-то был подписан, но давно отписался, – рассказывает он. – И четыре фотографии с российской военной техникой".
Судебный процесс над Никитой начался 2 июля – его вёл председатель Железнодорожного районного суда Витебска Роман Дегода. В целом тех, кого судили по делу "Белорусского гаюна", осудили достаточно быстро, в основном приговорив к трем месяцам колонии. Другие "политические" в Беларуси часто находятся под следствием дольше, по полгода и более.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: История панка из Беларуси: его осудили по "экстремистской" статье за посты, написанные в 16 лет в дворовом чате"В суде я сказал, что ничего не знаю о "Белорусском гаюне“, и что хотел отправить фото Антону Мотолько, но увидел ссылку на "Гаюн", – вспоминает Никита первый день суда. – Судья говорит: "А как вы не знали, куда и кому отправляете?“ С одной стороны, он переврал мои слова, мол, я "в чём-то признаюсь, в чём-то нет – так не пойдёт“. А потом вдруг "подобрел" и дал мне возможность согласовать свою позицию с адвокатом".
Изначально прокурор запросила для Лосика четыре года "химии". Но в итоге ему дали лишь три года "химии" с направлением в исправительную колонию открытого типа и освободили из-под стражи в зале суда. Также, пока Никита Лосик находился в СИЗО по уголовному делу, он также был заочно осуждён по административному делу — за аватар с бело-красно-белым флагом и хэштегом "Нет войне": его заочно оштрафовали на 80 базовых величин, 3360 белорусских рублей, более $1100 по текущему курсу.
Через несколько дней после оглашения приговора Никита решил покинуть Беларусь.
"Конечно, я был рад, что меня отправили не в тюрьму, а на "химию". Но я много читал об условиях на "химии", да и в СИЗО мы с ребятами обсуждали, что мне не дадут спокойно жить, – рассуждает он. – Любой мелкий проступок во время "химии" считают нарушением [режима]. За три нарушения могут заменить "химию" на настоящую колонию. Я также подумал, что моя фамилия будет мне помехой. Поэтому и решил покинуть страну, хотя это было непростое решение".